 |
|
|
|
|
БАКУНИН Сергей Александрович
Россия, город Екатеринбург, директор представительства " Карл Цейсс оптон " выпускник 1977 года, боец ССО " УПИ - Мезон "
ЦЕЛИННАЯ ПРОВЕРКА В КАЗАХСТАНЕ
Подготовка к поездке на мою первую целину началась задолго до гудка поезда эшелона второго июля 1972-го года, отправлявшего отряды УПИ в Тургайскую область Казахстана. Уже где-то в октябре 1971-го года мне, студенту - первокурснику кафедры редких металлов пришлось выбирать " СВОЙ " среди двенадцати стройотрядов физтеха. Наш факультет был по численности практически самым небольшим. На первый курс набирали 175 студентов, а для сравнения на металлургический факультет, наш главный соперник в спорте и других аспектах, принимали 450 студентов. Однако, стройотрядов у нас было больше, чем на любом другом факультете. Целина здесь давно была в почёте, и практически каждый студент хотя бы раз ездил в стройотряд, а многие по три - четыре раза. Уже не помню, кто посоветовал мне пойти в " УПИ - МЕЗОН ". Но записаться в отряд вовсе не означало, что тебя возьмут на целину будущим летом. Конкуренция за место в самых сильных отрядах, таких как " УПИ - МЕЗОН ", " ГРЕНАДА ", " КВАРК " была высокая. Надо было " показаться " на субботниках, в агитках, короче говоря - заслужить. В течение учебного года довольно много раз принимал участие с " мезонами " ( так они себя называли ) в разных мероприятиях, где были " старики ", которые уже понюхали целинного пороха, и такие же, как я необстрелянные первокурсники. Не могу сказать, что все эти вылазки на субботники и в агитки мне очень понравились. Что-то в них было не совсем настоящее, но Незаметно подошел июнь 1972-го года. Вот-вот уже нужно было выезжать на целину в Казахстан ( ! ), а список членов отряда все не вывешивали на доске " УПИ - МЕЗОНА ". Про себя был не очень уверен, что меня возьмут, несмотря на то, что принимал участие практически во всех делах отряда в течение года. Может я был не похожим на остальных, не стремился к простоте в новых знакомствах, не ругался матом на субботниках, да и " вообще был из профессорской семьи, зачем ему на целину " , как слышалось иногда за спиной. Узнал, что в общаге будет проходить штаб нашего отряда по утверждению состава, и решил туда пойти. Прошло 45 лет, а вот до сих пор помню, что холодок пробежал, когда зашел в прокуренную комнату и почувствовал, что мне там не особенно рады. Скорее всего, моя кандидатура была за бортом. Но увидев мою обескураженность, член штаба Володя Макаров ( " МОРКОВКА " ), он, кстати, был с инжэка, улыбнулся и сказал что-то ободряющее. А потом и комиссар Володя Серебренников, который, забегая вперед, все годы потом цеплял меня по разным поводам, здесь сказал, что " ТИПА ЛАДНО, ПОПРОБУЕМ ". Короче, как выяснилось позже, я стал в тот год самым последним в списке сороковым членом отряда. Теперь даже не представляю ( а может быть и кто-то из моих стройотрядовских однополчан тоже ? ), как сложилась бы моя жизнь и судьба без " УПИ - МЕЗОНА "! Последние дни перед отъездом на мою первую Целину уже и не помню, как пролетели. Запомнил, что утром в день отъезда 2 июля меня провожали на вокзале всей семьей. А затем родители увезли сестру Наташу в день её рождения в роддом, где она родила на следующий день 3-го июля сына и у меня появился племянник Димка. На вокзале все напоминало то ли " Прощание Славянки " то ли кадры из фильма " Как закалялась сталь " или " Баллада о солдате ". Но было весело. Везде музыка, песни. Мы в новеньких целинках ещё без единого значка засматривались на стариков в потертых куртках защитного цвета, на которых было много разных нашивок и значков от пройденных целинных строек. Находили знакомых ребят из других отрядов и спрашивали, кто куда едет. Всех нас направляли в тот год в Северный Казахстан в недавно образованную Тургайскую область, но в разные районы. " УПИ - МЕЗОН " поехал в Жаксынский район в совхоз Кайракты. ПЕРВЫЕ ВПЕЧАТЛЕНИЯ Помню, что по приезде на место было тепло, но кругом все же было грязновато. Увидел, что молодая женщина в национальном халате несёт кувшин воды на голове от колодца. Она жила неподалеку и оказалось, что в их семье семь или восемь детишек мал-мала меньше. Поселили нас в бараке, в котором были худые стены, и нам самим предстояло сделать срочный ремонт, чтобы как-то можно было прожить два летних месяца. НА ВОКЗАЛЕ ПЕРЕД ОТЪЕЗДОМ НА СВОЮ ПЕРВУЮ ЦЕЛИНУ В КАЗАХСТАН В то время студенческие строительные отряды, как мне представляется сейчас, действительно использовали как целинные, т.е. как строителей-первопроходцев. Их направляли иногда просто в Тьму Таракань, туда, где не было профессиональных строителей, было очень мало строительной техники, механизмов и транспорта, что предполагало приоритет ручного труда с применением самых простых стройматериалов, в том числе местных и плохого качества. Но при этом совхозы и колхозы, выступавшие заказчиками, ожидали чуда. Вот сейчас приедут эти странные студенты и будут от зари до зари пластаться по чем зря за сравнительно невысокую оплату, есть что попало да еще и сами готовить еду, не пить ( ! ), не прогуливать работу, а по вечерам петь песни, заниматься спортом, устраивать концерты для местного населения. Мало того, через два месяца перед отъездом домой эти чумные студенты оставят на память сельчанам построенные или отремонтированные коровники, свинарники, жилые дома, гаражи и т.п. Короче, мы априори были рождены, чтобы для них сказку сделать былью и других вариантов у нас не было. А о деньгах промежду собой даже говорить было не принято, все были счастливы уже от того, что ПОЕХАЛИ НА ЦЕЛИНУ-У ! РАБОТА В совхозе Кайракты нашему отряду было поручено в чистом поле построить несколько коровников. Никаких проектов, полагаю, не было. Думаю, было названо примерное количество поголовья, которое нужно будет там уместить. Материала для стен, например, кирпича, шлакоблоков или бруса не было. Зато где-то километрах в пятидесяти был неразработанный карьер, где можно было добыть камень для забутовки фундамента, а также использовать более-менее плоские камни типа плитняка для кладки стен. Готовый раствор в миксерах никто не обещал возить ( их тогда еще и не было в природе ), зато ожидали, что привезут рассыпной цемент, а песок можно было накопать в речках неподалеку. Материала для крыш тоже не было никакого. Предполагаю, что наш мастер Лёва Ганелис, опытный специалист со стройфака ( пусть земля ему будет пухом ) придумал сделать крышу арочного типа с отверстиями для жердей, на которые по казахской традиции, предполагалось укладывать кровлю из саманных матов ( смеси соломы, глины и навоза ). Жердей и пиломатериала также не было, зато в двухстах километрах выделили лесосеку. Вот такой в двух словах был расклад. СДЕЛАЙТЕ НАМ КРАСИВО, НО НЕ ЗНАЕМ КАК И ИЗ ЧЕГО ! В первый день все готовили самый простой строительный инструмент : насаживали черенки лопат, топоров, кувалд, молотков, затачивали ножовки и пр., ремонтировали наше общежитие, расставляли кровати. Отряд из 40 человек менее, чем на половину состоял из ребят, которые уже разок-другой побывали на целинной стройке. Остальные типа меня были салаги - первокурсники, перешедшие на второй курс. Было видно, что большинство мало что умеет делать, но все старались. И день пролетел быстро. Запомнился и первый ужин со смешным эпизодом. Когда с нехитрой едой было покончено, я огляделся, встал и вроде бы негромко спросил : - А где же салфетки ? В ответ образовалась тишина, которую хохотом разрядил сползавший под стол Валера Палванов. Мне это долго потом вспоминали, и в первый же день за мной на все годы вперед прочно приклеилось прозвище " ИНТЕЛЛИГЕНТ ". Поскольку у меня не было еще никакой строительной квалификации ( работа у родителей на даче лопатой и заготовка дров с помощью двуручной пилы и топора не в счет ), меня определили в бригаду по добыче бутового камня, который как уже говорил, был нужен для фундаментов и кладки стен коровников. ПОСЛЕДУЮЩИЕ 35 ДНЕЙ РАБОТЫ В КАМЕННОМ КАРЬЕРЕ БУДУ ВСПОМИНАТЬ ДО КОНЦА ЖИЗНИ. Поднимали нашу бригаду в пол - шестого ежедневно, раньше, чем остальных бойцов, поскольку надо было ехать до карьера полтора часа в кузове полуторки по полевой дороге. Быстро приучились досыпать дорогой, несмотря на жуткую тряску на ухабах. Завтрак, кажется, давали с собой, и обед тоже привозили прямо в карьер. На ужин и ночлег мы возвращались в расположение отряда. Бригадиром от штаба был назначен Владимир Соколов, высокий мускулистый красавец с инженерно-экономического факультета ( у нас всегда в отряде были лучшие представители из других факультетов и вузов ). Из силачей был штангист Саша Макаров с электрофака и борец - физтех Валера Палванов, а также крепыш Юра Баженов из одной группы с комиссаром отряда Владимиром Серебренниковым. Был еще долговязый Володя Стахеев из той же группы, ну а шестым был я, семнадцатилетний совсем не силач, хотя всегда занимался игровыми видами спорта, поэтому координация и ловкость в работе пригодились. Все ребята были постарше меня на год, на два и даже больше. Никакого разработанного карьера и никакой техники для вскрытия камня мы не увидели. Посреди голой степи было что-то похожее на русло высохшей реки, только вместо волн наслаивались друг на друга каменные плиты разной толщины. Добыча камня велась полностью вручную. Мы подбивали 10-12-килограммовыми кувалдами под плиты стальные клинья, плита где-то лопалась. Мы, как муравьи, окружали и ломами слегка приподнимали её, и кто-нибудь задвигал под плиту камень, чтобы она приняла неустойчивое положение. Затем по очереди разбивали плиту большой 16-ти килограммовой кувалдой на куски по 15-20-30 кг и складывали их в кучи для будущей погрузки в кузова машин или тракторов - Кировцев. Работали под палящим солнцем, только изредка делая перерывы на отдых под брезентовым тентом, натянутым на металлический каркас ( иначе бы ветрами его разорвало бы за один день ). Сказать, что работа была тяжелая - это ничего не сказать. Это был просто изнурительный и весьма однообразный труд. Уставали очень. В памяти осталось тогдашнее ощущение, что когда ложились вечером в кровать, еще кипела в бицепсах кровь и ты проваливаешься в глубокий и непродолжительный сон.
На работе в карьере нужно было обладать выносливостью, терпением, а также хорошей координацией и ловкостью . Очень редко попадались более-менее легко разборные пласты плитняка, перемешанные с грунтом. Эти камни были и полегче толстых гранитных плит. Работали мы в основном двойками, объединяя силы для приподнимания особо тяжелых плит. Подбирал пары бригадир Володя Соколов. Он был самым старшим и опытным из нас и как бригадир был на месте. Меня он поставил в пару с Сашей Макаровым, молчаливым и дружелюбным атлетом. Саша был очень силен, всегда подстраховывал меня и поднимал самые тяжелые глыбы. Да и все остальные ребята тоже трудились на совесть. В отряде мы были особняком из-за специфического графика работы. В течение дня мы никого кроме друг друга не видели и только по вечерам узнавали какие-то новости, кто и где работает, что делают и что строят. Возможно, что эта некоторая обособленность и необходимая ежеминутная выручка быстро сдружила нас. Мы даже придумали название для нашей бригады - " STONE'S BROTHERS ", может быть навеяло от популярной тогда группы " THE ROLLING STONES ". Самым веселым шутником был, конечно, Валера Палванов. Он был родом из Узбекистана, говорил очень быстро с некоторым акцентом. Много смеялся, рассказывал много смешных случаев и заражал нас своим оптимизмом. В свою еду всегда добавлял очень много перца, соли и чеснока так, что кроме него это вряд ли кто-то мог бы съесть. Как-то днем в степи на нас обрушился ураган с ливнем и градом размером с абрикос. Валера был чуть подальше и по команде бригадира прыжками за несколько секунд примчался под навес. На его бритой голове и мускулистом торсе мы увидели 5 - 6 огромных синяков-отметин от попаданий градин. Такого града никогда и ни в каких частях света больше не видел.
Надо сказать, что при всей ловкости и предписанной бригадиром осторожности наша работа изобиловала травмами. В жару мы, конечно, раздевались, нарушая правила ТБ. Поэтому осколки камней при разбивании плит больно жалили тело. Ноги были всегда в царапинах и синяках. Но самые тяжелые травмы случались при погрузке камня в транспорт. В таких случаях к нам на подмогу присылали ребят и из других бригад, чтобы побыстрее провести погрузку и не заставлять простаивать машины. У самосвалов боковые борта не открывались, и приходилось перебрасывать тяжелые камни через высокие борта на вытянутых руках. У прибывших новичков камни часто не долетали до верха и отражались обратно, падая иногда на ноги, а иногда и в лицо. В нашей " STONE'S BROTHERS " мы были более привычными к обращению с тяжелыми камнями и ловко перебрасывали их в кузов, но даже Саше Макарову однажды камень отразился в подбородок, и не обошлось без хирургической помощи. Кроме работы в карьере, нас вместе со всеми привлекали к авральным работам. Как-то поздно вечером после обычного 12-часового рабочего дня из штаба поступила информация, что прибывает товарняк с цементом и всех на грузовых машинах направили на разгрузку. Это было нечто ! Было уже темно и вагон ( обычная деревянная " теплушка " ) освещали только фарами грузовиков. Вагон был доверху набит горячим цементом прямо из печи. К раздвижной двери вагона по очереди подгоняли задом обычные бортовые машины, кузова которых были обиты брезентом, чтобы цемент не вытекал в щели между досками, и можно было прикрыть цемент сверху от дождя. Когда большая часть цемента была выгружена, нам по очереди приходилось в респираторах нагребать ведра горячим цементом в самой глубине вагона, передавать их по цепочке и высыпать в кузов. Кирзовые сапоги даже через портянки очень быстро нагревались так, что когда мы под проливным дождем спрыгивали в лужи, чтобы подышать немного свежим воздухом, вода вокруг пузырилась. У меня обошлось, а вот 7-8 бойцов отряда получили ожоги ног ( один из них был Алёша Баженов ) и потом лечились. Одежда, пропитанная цементом, конечно, превращалась в панцирь под дождем, но никто не роптал. Все мы понимали, что без цемента нам ничего бы построить не удалось. Этот эпизод с разгрузкой цемента точно подходил под определение " ЯРОСТНЫЙ СТРОЙОТРЯД " ! От звонка до звонка, проработал в карьере 35 дней, очень окреп и достиг там восемнадцатилетнего возраста. Наконец, произошла ротация, и меня перевели в бригаду каменщиков, которая возводила стены коровников-арочников. Добытый нами бутовый камень уже давно был замурован в фундамент и теперь из него складывали стены. Конечно, молодым не доверяли кладку, это дело вершили полу-боги типа Флягина, Макеева ( " Мока " ) и других асов-каменщиков, которые из самых разных вовсе неплоских камней умудрялись выводить ровные простенки. Ну а молодежь использовали на подсобных работах - подавать камень " Да не этот, твою м ..., не видишь что ли, какой сюда надо ! ", носить раствор в неподъемных носилках. Чтобы кисти рук не отрывались вместе с носилками и не падали в раствор, мы приспособились продевать ручки носилок внутрь рукавиц, надетых на руки. Но все равно к концу дня казалось, что мы превратились в горилл или шимпанзе с вытянутыми передними конечностями. Бывало, что поскальзывались, ноги переднего идущего подкашивались и на них всей тяжестью обрушивались носилки с раствором. И долго эхо носило по степи благодарный отзыв пострадавшего подсобника ! Затем бригадная ротация забросила меня в штукатурную бригаду к знаменитому Михаилу Неволину, который не только мастерcки умел набрасывать раствор на стены огромным ковшом своими сильными ручищами и выравнивать неровную кладку от некоторых " каменщиков ", но и слагал целинные песни, что тоже очень ценилось. Штукатурное дело надолго затянуло меня и продлилось почти до конца первой моей казахстанской целины, затем на Чукотке, а потом уже в бригадирском статусе снова в Казахстане под Актюбинском. Запомнилось пару эпизодов в штукатурной бригаде первого года. Один смешной, а другой невеселый. Начну со смешного. Для ремонта стен старого коровника или свинарника, уж точно не помню, привезли кирпичи, которые по транспортерной ленте передавались внутрь помещения. И кирпичная пыль толстым слоем прикрыла огромные залежи навоза вокруг здания. Мы только что приехали на этот объект, и я решил обойти его вокруг, чтобы оценить объем штукатурных работ. На мне были высокие ботинки на шнуровке и белые футбольные гетры. Приняв навоз под кирпичной пылью за твердую глину, смело сделал два шага и ... по колено увяз в мягкой жиже с весьма характерным запахом, прямо противоположным аромату дорогого одеколона. Хотелось громко высказаться по поводу случившегося, но я сдержался. Многократная стирка гетр все же не до конца унесла из памяти происхождение оригинального аромата, о чём мне неоднократно напоминали потом товарищи по работе. Теперь другой эпизод, не смешной. Штукатурная практика занесла меня к концу первой целины на ремонт машинно-тракторной мастерской ( МТМ ). Мы ползали там на высоте восьми метров по рельсам кран-балки, замазывая раствором шрамы на внутренних стенах. В какой-то момент тяжеленький пульт от кран-балки вылетел у меня из рук, и было видно, что один из проводов оборвался. В этот момент я застрял посередине балки под потолком, в одной руке ведро с раствором и мастерком, другой держусь за балку. Усталость и неопытность подсказали неверное решение, которое могло плохо для меня закончиться. С трудом дотянулся до оборванного провода и попытался соединить его с пультом, чтобы направить кран-балку поближе к стене. Из-за тяжелого ведра и скользких рук провод вырвался и коротко ткнулся в руку. Почувствовал сильнейший удар тока, словно пробило затылок. Ведро с раствором с восьмиметровой высоты полетело вниз, и я должен был быть с ним. Но, слава богу, ноги инстинктивно еще сильнее обвили балку до судорог. Минут двадцать приходил в себя, а потом прополз по балке к стене и по лестнице спустился вниз. Рассказывать тогда об этом никому было нельзя. НЕ ТОЛЬКО РАБОТА Если бы на Целине была одна только работа, то вряд ли бы мы её так сильно полюбили. Работали мы, конечно, очень помногу, времени на что-то ещё почти не хватало, но всё же. Во-первых, мы соревновались с другими отрядами и местным совхозом в спорте. Из всех видов спорта футбол был на первом месте. Во-вторых, в отряде всегда была агитбригада, мы выступали с концертами перед местными жителями, а перед концертом читали лекцию о международном положении. Наверно никто не хотел быть лектором, поэтому с первой целины и все годы вперёд мне пришлось стать руководителем лекторской группы, состоявшей почти всегда из одного человека. Наш замечательный врач Валентина Ведерникова обслуживала местное население. Наши фотографы делали фотовыставки, на которых было много портретов местных людей. Мы замечательно праздновали дни рождения тех счастливчиков, у которых день рождения выпал на летний период и мне в этом смысле очень повезло. К каждому дню рождения писали сценарий, а потом его разыгрывали, делая чудесный подарок - сюрприз для именинника. Например, в мой первый целинный восемнадцатилетний день рождения разыграли проводы в армию, и мне надели на голое тело военную форму и кирзачи без портянок. Капитаном футбольной команды при мне все годы был по праву Виктор Пчёлкин. Он был настоящим мотором команды, тащил как паровоз за собой всех нас, много забивал сам и щедро делился голевыми пасами с другими. В футбольную команду входили все спортивные ребята, включая тех, у кого даже футбол не был спортивной специализацией. Например, столпом обороны был Саша Смирнов ( " Сима Большой " ), хотя он был боксёром в тяжёлом весе. Вместе со мной часто впереди играл Валера Палванов, борец вольного стиля. Он очень быстро бегал и мог парировать жесткую силовую борьбу. Первым футбольным матчем на этой целине стала встреча с командой совхоза, в которой играли взрослые крепкие парни. Накануне они предложили сыграть товарищеский матч на половине поля, поставив небольшие гандбольные ворота. Играли шесть на шесть с заменами. Но они выставили против нас явных юниоров и мы легко победили со счетом 10:2. Взрослые футболисты совхозной команды стояли у кромки поля и внимательно смотрели за нашей игрой. Следующий рабочий день для футболистов закончили немного пораньше и за нами с Палвановым, как за членами команды, прислали полуторку в карьер. Начали игру мы довольно резво. Получив от Пчёлкина мяч на ход, я убежал по правому флангу и с острого угла хотел передать мяч набегавшему на ворота Палванову, но мяч у меня удачно срезался и влетел в ближний угол ворот впритирку со штангой. Их вратарь ожидал пас и поэтому слегка сдвинулся из угла и пропустил. 1 : 0 в нашу пользу. Команда совхоза перехватила сразу инициативу и дожала нас, сравняв счет. Во втором тайме в одной из редких контратак, кажется Олег Ребрин, сильно пробил по воротам, их вратарь отбил мяч прямо на меня и я не промахнулся. Снова повели 2 : 1. Все остальное время мы практически оборонялись и уже в сумерках ближе к концу игры соперники сравняли счёт. Вообще они играли лучше нас и намного жёстче. У нас почти ни у кого не было щитков под гетрами, и мы получали по ногам довольно часто. В самом конце игры за минуту до конца неутомимый Пчёлкин перехватил мяч, в одиночку обвёл нескольких соперников и почти от центра поля дал сильный пас вперед, куда уже мчался я изо всех сил. Мяч опускался во вратарской площади, с двух сторон наперерез мне, смыкаясь в " коробочку ", рвались два рослых защитника, а вратарь выбегал навстречу, пытаясь раньше успеть к мячу. Зажатый плечами защитников, я едва дотянулся носком до мяча и перебросил его через вратаря. 3 : 2 ! Ура ! Мы победили, а наши все кричали : - БРАВО, ИНТЕЛЛИГЕНТ ! Я не был таким сильным игроком, как скажем Виктор Пчелкин или пришедший на следующий год к нам в отряд мой друг Юра Сычёв. На физтехе всегда было много сильных футболистов. И все же за свою спортивную жизнь у меня было много футбольных матчей. Но этот самый первый матч за команду " УПИ - МЕЗОНА " запомнил на всю жизнь тем более, что удалось обыграть очень сильную местную команду и сделать " хет - трик ". Лидером агитбригады и главной запевалой была, конечно, Алла Литвинова ( мир праху её, очень рано по болезни ушла из жизни ). Она вообще была настолько обаятельным и отзывчивым человеком, что от её доброты всем вокруг делалось теплее. А мы открывали в себе новые таланты и вдруг все запели " как пень в апрельский день ". Местное население было непуганым всякими гастролёрами, поэтому нас принимали повсюду просто как родных и аплодировали, не жалея ладоней. Правда, всё было искренне с обеих сторон. Вообще именно во время этой так называемой комиссарской работы мы лучше узнавали друг друга. Ребята из разных бригад подчас совсем не пересекались друг с другом в работе, только изредка, как скажем при разгрузке цемента. А вот вне работы мы виделись все вместе. Самые яркие и талантливые были на виду. Безусловно выделялись Александр Флягин, автор и певец, бригадир каменщиков, шахматист и человек с парадоксальным чувством юмора. Олег Ребрин, замечательный плотник, умный и тонкий поэт, просто многогранно одарённый человек, отличный спортсмен, обладающий тонким чувством юмора. Конечно, наш комиссар Владимир Серебренников, человек с комиссарским стержнем внутри, обладающий повышенным чувством ответственности за других людей, добрый и строгий. Саша Дьяков, пожизненный мезоновский фотограф, гитарист и тоже очень добрый человек. Саша Нечаев, мой сверстник, но ворвавшийся в мезоновскую элиту моментально как потрясающий художник и трудяга во всем. Элита МЕЗОНА доминировала в факультетском стенном журнале " Физико - Техник ", который был фактически рупором передовой части факультета. И нам, тогдашним молодым бойцам-первогодкам, очень повезло находиться тет-а-тет в одном отряде с этими ЗВЁЗДАМИ ФИЗТЕХА, которые безусловно влияли на нас и помогали нам формироваться как самостоятельным личностям. Ещё несколько слов про нашу кухню. Какие замечательные у нас были девчонки ! Недаром после целины наши самые бравые ребята разобрали их на жёны. Танечка Барабанова, грациозная и очень доброжелательная ко всем ребятам. С тех пор они всю жизнь вместе с нашим футбольным капитаном и отличным плотником Витей Пчёлкиным. Света Евстюнина, всегда весёлая и смеющаяся, вскоре стала женой одного из ярких мезонов всех последующих лет Михаила Чемагина. Красивая и очень трогательная Оля Шкателова. Вместе с Аллой Литвиновой они были для нас просто богинями. Рацион питания был весьма скудным, снабжали нас из рук вон плохо. Помню, что чуть не месяц ели сечку " Артек " из колотого зерна. После домашнего питания часто мучила изжога, но что было делать ? Мы на девчонок не роптали, понимая, что они и так стараются изо всех сил накормить нас повкуснее и посытнее. БАНЯ Баня у нас, конечно, была каждую неделю. Помню, пришли туда в самый первый раз. Смотрю на наших бойцов, красивых загорелых мускулистых парней и говорю про себя : - Девочки, где вы выбираете себе суженых ? Вот они здесь, не пижоны и не фарцовщики, а самые настоящие молодые мужики, крепкие, сильные, честные и принципиальные, которые умеют строить, сумеют и защитить, если придётся, с которыми и надо строить семью. Но здесь, я конечно, хотел рассказать не про гигиенические процедуры, а про так называемую " КОМСОМОЛЬСКУЮ БАНЮ ", где тебя раздевали и нагого секли почём зря твои товарищи словами не хуже, чем когда-то батогами или шпицрутенами за провинности. Эта комсомольская баня была удивительным явлением того периода нашей истории, характерной для нашего общества. Это было некое ЧИСТИЛИЩЕ, ПУБЛИЧНАЯ ИСПОВЕДЬ в ответ на которую тебе твои же товарищи давали словесные зуботычины и пинки. Вспоминалось все, кому и что ты сказал, хорошо или плохо работал, но в целом это была неприятная и позорная экзекуция , после которой лично я не чувствовал себя лучше, скажем совсем " очистившимся, осознавшем и раскаявшимся ". КОМСОМОЛЬСКУЮ ПАРИЛКУ устраивали, думаю, по распоряжению свыше, как минимум, один раз за целину. Только на этой моей первой Целине услышал в свой адрес во время БАНИ добрые слова. На всех последующих целинах на БАНЕ меня ПОРОЛИ КАК СИДОРОВА - МЛАДШЕГО за все реальные и придуманные грехи. Наверное, было за что, и поделом. Не состоял никогда в партии, но будучи позднее председателем профкома научных работников физтеха, как-то побывал на открытом партсобрании факультета, где с самоотчетом выступал заведующий моей кафедры профессор, доктор химических наук Владимир Николаевич Музгин. Жуткое осталось впечатление от того, что зрелый руководитель, уважаемый человек вынужден оправдываться перед Партактивом ! Это мне напомнило комсомольскую баню стройотрядовских времен. И эти воспоминания мне хотелось бы забыть. Не могу не рассказать ещё об одном эпизоде, хотя он более личный, но всё же имеет прямое отношение к тем людям, которые окружали меня в отряде и, в частности, были в нашем штабе. 11-го июля дома в Свердловске после раковой болезни скончалась моя любимая бабушка по материнской линии Анфуса Даниловна. Она была человеком редкой доброты, мы все её очень любили, поэтому переживал её кончину очень эмоционально. Перед моим отъездом в отряд она в последний раз специально пришла из больницы, зная о своей скорой кончине, и напекла мне пирожков в дорогу. Первые дни на целине да ещё в каменном карьере складывались для меня очень трудно, а тут ещё такое печальное известие. По понятным причинам ко многим человеческим слабостям на целине и в нашем отряде, в частности, относились без лишних сантиментов. Однако, увидев мою подавленность, наш комиссар Володя Серебренников без колебаний предложил мне съездить на похороны и дал деньги. Как он сам говорил мне впоследствии, не был уверен, вернусь ли я обратно в отряд. Добирался до дома на перекладных через Целиноград ( нынешняя столица Казахстана - Астана ). Оттуда самолетом. На похороны не успел, но на следующий день постоял у могилы любимой бабушки. Эта вынужденная передышка очень помогла мне в психологическом плане, и я тут же вернулся в бригаду. КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЦЕЛИНЫ В последние три дня перед завершением нашей тургайской целины судьба свела меня с легендарным целинником Евгением Королёвым. Нас поставили вдвоём настилать деревянный пол в каком-то помещении с опальным бывшим командиром отряда. Сейчас уже не так чётко помню причины, по которым его пришлось заменить посередине периода и назначить нового командира Сергея Еремеева ( " ПЛОТНИЧЕК " ). Но для меня тогда и позже Королёв был действительно уникальной личностью, бесконечно преданным ЦЕЛИНЕ человеком, признанным авторитетом среди самых-самых крутых лидеров стройотрядов. Через несколько лет, кажется, в 1978 году, мы ходили с ним в Горком партии, чтобы заинтересовать и убедить в создании Молодежного Жилищного Комплекса ( МЖК ), который Женя предлагал строить руками в основном бывших стройотрядовцев. И этот МЖК, одним из главных организаторов которого был Евгений Королёв, давно построен в районе Каменных палаток Свердловска-Екатеринбурга и его опыт стал широко распространяться по всей стране. А среди моих самых близких друзей в строительстве МЖК поучаствовали Юра Сычёв и Саша Соболев, с которыми мы провели вместе три года в " УПИ - МЕЗОНЕ " ( 1973-1975 г.г.), а потом, оставшись на работе в УПИ, ещё шесть лет подрабатывали на жизнь каждое лето в одной строительной бригаде в совхозах Свердловской области ( в институте платили очень мало ). Тогда в ночном тандеме Женя Королёв довольно толково подсказывал мне, что и как делать, поскольку плотницкое дело для меня было новым опытом. Мы действительно работали практически без сна и днём и ночью, не уходя с объекта, чтобы обязательно успеть всё закончить до отъезда. В первую ночь Женя достал ампулы с кофеином бензоатом натрия и предложил мне. Будучи химиком, я понимал, что никакого особого наркотического действия этот препарат не окажет, если его просто выпить, но сон немного отгонит. Женя тогда был как-то сломлен психологически да и спал вообще все два месяца, по-видимому, очень мало. Поэтому как ни пытался он удержаться, но все же тут, когда мы были всего вдвоем, ложился прямо на доски, подстелив бушлат, и ненадолго засыпал. Мой организм был помоложе и с помощью этого кофеина мне удалось продержался совсем без сна все трое суток, и пол мы закончили вовремя. В качестве некоторого поощрения меня отправили вместе с девочками с кухни на машине в ближайший районный центр, чтобы купить бочку пива и что-нибудь вкусненького на прощальный банкет. Ехал туда и обратно как пьяный от усталости и засыпал на ходу в кузове машины, улыбаясь во сне, как говорили потом девчонки. Наверно, снился счастливый сон " ПРО ЦЕЛИНУ, КАК ПРО ВОЙНУ " ... Уезжали из Казахстана шумно и весело, до хрипоты пели на перроне песни, обнимались друг с другом и с друзьями их других отрядов. С трудом дотащил до вагона каменную плиту с надписью, которую мне подарила моя бригада на день рождения. Она навечно теперь лежит у нас на даче, напоминая про ПЕРВУЮ МОЮ ЦЕЛИНУ И НАШУ " STONE'S BROTHERS " . ** POSTSCRIPTUM
Этим стихотворением мне и хочется завершить мой рассказ. Уже не слышно шелеста знамен, сегодня нам дороже звон монет. И среди множества визитковых имен для прошлого, казалось, места нет. Нет времени, нет памяти, тепла, собраться, вспомнить, бросив суету. Коробки из бетона и стекла надежно давят дерзкую мечту. И вот свершилось, за одним столом мы собрались, пусть двадцать лет спустя. Подъедут бродовчане всем селом и вся неофициальная родня. Все, с кем был дружен, и кого любил, кто стал не нужен, и кого забыл, Кого бы видеть просто не хотел, вдруг бросил все и к другу прилетел. Ты посмотри, как нас ласкала жизнь, до лысин гладила по голове, Так раскормила, что ремень ни в жизнь, не застегнешь на этом животе. А дать бы в эти руки мастерок, загнать, как раньше, по уши в бетон, Чтоб вспомнил королевский матерок, и трижды славный наш УПИ-МЕЗОН. Пускай не слышно шелеста знамен, зато мы в памяти храним всегда, Что вместе вышли мы из тех времен, НАС СДЕЛАЛА ДРУЗЬЯМИ ЦЕЛИНА! Олег РЕБРИН, ССО " УПИ - Мезон ", Целина 1971-1975 30.07.2004 |
|
|
|
| Издательство " DiaKon * ДиаКон" | Инициатор проекта Яремко А.Н. |