Карта сайта " ФизикоТехник "
Воспоминания о Выпускнике ФизТеха УПИ
ШУЛЬГИНЕ Борисе Владимировиче


 Шульгин Борис Владимирович  Полноэкранный просмотр фотографии


 Шульгин Борис Владимирович  Полноэкранный просмотр фотографии


 Шульгин Борис Владимирович  Полноэкранный просмотр фотографии


 Шульгин Борис Владимирович  Полноэкранный просмотр фотографии




ДЕТСТВО,  ШКОЛА,  ВУЗ

        Эти три слова заполнили всю его жизнь. Кажущаяся простота и очевидность, но за ними целеустремленный, настойчивый,
осознанный и фантастически заполненный трудом шестидесятилетний сгусток жизни
. Как любили говорить раньше, у него
в трудовой книжке только одна запись : Уральский политехнический институт имени С.М. Кирова. Запись одна, но писалась
она десятилетиями : студент, лаборант, инженер циклотрона, аспирант, ассистент, доцент, профессор, заведующий кафедрой ...
Портрет
Профессор, доктор физико-математических наук Шульгин Б.В.

    Это формально.
    А по существу - это Педагог, Ученый, Изобретатель, Ценитель Красоты, Надежный Друг, Неистощимый Фантазер. Поэтому
писать о Борисе Шульгине очень сложно. А писать надо. Если не напишем мы, кто с ним вырос на кафедре, кого он воспитал,
с кем разделены десятилетия радости и горести, то потом могут написать такое, что сами не узнаем Бориса Владимировича.
После окончания в 1963 году физтеха предложение Ф.Ф. Гаврилова - остаться на кафедре и продолжить заниматься наукой -
принял с благодарностью и оптимизмом.
    И это несмотря на то, что уже была семья, полное отсутствие какого-либо жилья и мизерная зарплата. До поступления в
аспирантуру восемь месяцев осваивал новейшую тогда технику, в результате провел измерения ЯМР-датчиком магнитного поля циклотрона.

    В ту пору начальником ЭФЛ был аспирант Ф.Ф. Гаврилова - Б.Л. Двинянинов. Он явился зачинателем на кафедре исследования
гидрида лития - LiH
, который привез Филипп Филиппович из « ящика ». Несмотря на кажущуюся формульную простоту, простоту
кристаллической решетки, кристалл оказался капризным в исследованиях, особенно при выращивании монокристаллов. Одним из
первых помощников .Л. Двинянинова был студент Борис Шульгин. Поэтому с диссертационной темой нового аспиранта проблем не
было : фото - и радиолюминесценция гидрида лития. После защиты Б.Л. Двиняниновым кандидатской диссертации на участок гидрида
лития стали прибывать новые сотрудники и аспиранты. Была создана серьезная ростовая база монокристаллов, нехитрая оптическая
аппаратура. И дела пошли.

    Но в какой-то момент Б.В. Шульгин осознал, что одного кристалла гидрида лития ему просто маловато, хотя, скорее интуиция
и фантазия подсказали ему, что будущее за более сложными объектами - оксидными и фторидными. Первым предложил свои услуги
в выращивании монокристаллов для исследований доцент кафедры ХТРЭ В.Г. Чухланцев. Так цирконосиликат натрия стал « родоначальником »
третьего уже по счету на кафедре № 24 твердотельного направления - оксидные и фторидные кристаллофосфоры. Начало широкомасштабных
исследований оксидов совпало с бумом развития квантовой электроники и, как следствие, с развитием спектроскопических исследований
ионов РЗЭ в различных матрицах
. А для этого нужны монокристаллы и уже более сложная аппаратура.

    Если верить Б.В., то все происходило случайно, само по себе. Так, с завода им. М.И. Калинина предложили забрать какие-то
« ненужные станки ». Взяли, оторвали тарные доски и вместо шпинделя токарного станка обнаружили оптику. Так был заложен самый
крупный камень в фундамент « группы Шульгина » - два прекрасных современных спектрофотометра: ДФС-12 и ДФС-13
. Последний до сих
пор красуется своей 5-метровой трубой в лаборатории В.Л. Петрова, и они продолжают выдавать самые « оптически разрешенные » спектры.
Увлеченность и уверенность, оптимизм на грани авантюризма, работоспособность и человеческая симпатичность как магнит притягивали
студентов и дипломников. А. Шаляпин осваивал новые спектрофотометры, дипломник А. Левчук со студентом А. Кружаловым мастерили
модуляционную установку поляризационных измерений, Н. Кордюков проектировал мощную печь и на ее базе - установку для спонтанного
роста монокристаллов ванадатов, В. Павлов встал за токарный станок и по своим чертежам выточил, собрал и запустил высокотемпературную
установку для выращивания монокристаллов цирконосиликатов методом Чохральского. В лаборатории В.Г. Чухланцева Ю. Федоровский создает
печь по спонтанному росту цирконатов и цирконосиликатов, в Институте химии УрО АН СССР М. Ходос с А.А. Фотиевым ставят на поток
твердофазный синтез ванадатов и т.д. Конвейер был запущен и как перпетуум-мобиле работает до сих пор. В 1971 году Борис Владимирович
решил отлучиться на годик от своего муравейника - подал документы на научную стажировку в Англию. В ту пору на такой шаг решался не каждый.

    Кроме знания языка, надо было иметь отчаянное упорство, решительность и смелость. Пройдя все барьеры, он оказался в Даремском
университете
. Его отсутствие « конвейера » не остановило. В. Рогович синтезировал и изучал под руководством Е.И. Крылова на кафедре
ХТРЭ танталаты. В. Петров был отправлен в Институт химии УНЦ к В.Г. Бамбурову штурмовать оксифториды. А. Кружалова с запиской от
Б.В.> отвел к А.А. Фотиеву в институт химии аспирант III года обучения А. Шаляпин и т.д. « Синтез - структура - свойства » - популярный
в ту пору подход и очень плодотворный. К изучению структуры новых соединений Б.В. подключает Г. Емельченко и Н. Носырева, отправляя
их в начале семидесятых на обучение в аспирантуру Института кристаллографии АН СССР ( г. Москва ).
    В этом институте обосновалась всемирно известная школа академика Н.В. Белова, занимающаяся рентгеноструктурным анализом кристаллов.
Кристаллы выращивали в автоклавах, вес которых исчислялся десятками килограммов, поэтому в аспирантуру брали преимущественно юношей.
Каким-то образом Б.В. удалось договориться и пристроить к Н.В. Белову самую хрупкую девушку кафедры - Т. Полупанову. Пожалуй, только
она смогла по-деловому и житейски объединить опыт маститого девяностолетнего академика и молодого перспективного доцента.

    Оксидные и фторидные матрицы синтезировались, изучалось вхождение в них ионов РЗЭ, всесторонне анализировались их люминесцентно-оптические
свойства. За короткий срок имя Б.В. Шульгина стало хорошо известно как у нас в стране, так и за рубежом. Публикации выходили десятками в
престижных журналах
. Но с особым упоением Б.В. отдавался процессу изобретательства. Новые люминофоры, составы для ТЛД, матрицы для лазеров
и многое другое, что было предложено в первое десятилетие группы Шульгина. Экспериментальный материал накапливался и для дальнейшей его
интерпретации требовался серьезный теоретический подход. Попытки Б.В. Шульгина скооперироваться с известными школами не увенчались успехом :
уж слишком были сложны объекты. Как сказал академик Ч.Б. Лущик : - Где кончается простота, там заканчивается наш интерес. ЩГК по-прежнему
оставались излюбленными модельными объектами.

    ТАК ЖИЗНЬ ЗАСТАВИЛА СДЕЛАТЬ ПОПЫТКУ СОЗДАНИЯ ГРУППЫ ТЕОРЕТИКОВ.
    Первый и удачный аспирант-теоретик - Слава Лобач. Он также закончил кафедру № 24, но неявно для окружающих проявил теоретические наклонности.
Их Б.В. как-то раскусил, проверил на дипломной работе и реализовал в кандидатской диссертации В.А. Лобача. Впоследствии В. Лобач и его группа
теоретиков стали виртуозами и авторитетами по расчету электронного строения и энергетической структуры оксидов. Их работы цитировали, на них
ссылались. К сожалению, после защиты докторской В.А. Лобач покинул науку.

    Несмотря на активную научную работу, никто Б.В. Шульгина не освобождал от учебной нагрузки. Шестидесятые годы - годы окончательного
становления учебного процесса кафедры. Ф.Ф. взвалил на него обязанности ученого секретаря кафедры. Ему пришлось освоить почти все
профилирующие дисциплины дозиметрической специальности. В начале семидесятых, в связи с созданием на кафедре специализации для УОМЗ,
ему пригодился накопленный багаж по спектроскопии РЗЭ, по лазерному материаловедению. В течение года он создает лекционный курс по
лазерам и сопровождающий его лабораторный практикум.
    Несмотря на большое количество аспирантов и соискателей, только к началу 70-х годов вокруг него сложился стабильный коллектив - команда.
Теперь уже около тридцати лет живет, работает, занимает активную позицию ядро коллектива : Шульгин - Кружалов - Петров. Это удивительно
разные люди. Но общее дело созидания, внутренний философский настрой, взаимопонимание позволяют им и дальше плодотворно работать,
несмотря на динамичность каждой стороны этого треугольника. В 1969-71 годах они организовали строительство пристроя на третьем этаже,
именно им принадлежит идея и реализация традиционной Зимней школы по радиационной физике твердого тела ( первая прошла в 1978 г. ), благодаря
им задумываются и реализуются проекты в ИЯФ СО АН СССР ( канал ВУФ-спектроскопии на накопителе ВЭПП-2М ), АСНИ РОСТТ на кафедре. Организуются
первые кафедральные хоздоговора ( Ураласбест, Турбомоторный завод, Малышевское рудоуправление ), наконец, строится гелиевая станция. В 1973
году организуется и успешно проводится в Свердловске Всесоюзная конференция по спектроскопии ионов РЗЭ в кристаллах.
    Именно эта конференция признала уникальность Уральской школы спектроскопистов, куда входили уже признанные школы УрГУ и УНЦ и совсем
молодая - кафедры экспериментальной физики. В дальнейшем Б.В. Шульгин и его ближайшее окружение регулярно, один раз в два года, проводили
Уральское совещание по спектроскопии. Пожалуй, в СССР тогда не было более популярных тематических встреч ученых, чем Прибалтийские семинары
и Уральское совещание по спектроскопии кристаллов.

    В 1980 году Ф.Ф. Гаврилов передает Б.В. Шульгину кафедру - сложившийся, стабильно работающий коллектив. Однако несмотря на стабильность,
уверенность в завтрашнем дне, руководство огромной кафедрой наложило отпечаток и на характер, и на стиль, и на результативность Б.В.
Стоит только подумать : каждодневные заботы о 230-250 сотрудниках, 200 студентах, так или иначе пересекают душу заведующего, а технические
и бытовые неполадки на площадях 4500 кв.м кафедры любого приведут в дрожь. Тем не менее, 14 лет заведования прошли как один день, прошли
результативно, как для коллектива кафедры, так и для заведующего.

    Конечно, по большому счету, Борис Владимирович не администратор. Но высочайшее чувство ответственности, любовь к людям, профессионализм
с лихвой компенсировали недостающую административную хватку. Тем не менее, в 1994 году он с большой радостью передает кафедру своему
ученику А.В. Кружалову
. В последующие годы на кафедре ЭФ сложилась уникальная обстановка : три здравствующих и работающих заведующих
кафедрой - Ф.Ф. Гаврилов, Б.В. Шульгин и А.В. Кружалов. Этот триумвират стал воплощением преемственности поколений кафедры 24-ЭФ, верности
ее традициям, залогом разумного и стабильного прохождения через сумасшедшие 90-е годы.

    В ДОБРОВОЛЬНЫЙ УХОД Б.В. ШУЛЬГИНА С ЗАВЕДОВАНИЯ КАФЕДРОЙ ДОЛГОЕ ВРЕМЯ В ВУЗЕ НЕ ВЕРИЛИ.
Особо любознательные искали « подводные камни » и « скрытые пружины ». Но Б.В. быстро продемонстрировал, что он и не собирался превращаться
в профессионального начальника и без оков заведующего стал жить и работать еще плодотворнее. Продолжается традиционная фундаментальная
тематика. Начинаются прикладные НИР и НИОКР для Главного штаба ВМФ России. Эта работа полностью захватила Б.В. Шульгина. И в свои шестьдесят
с небольшим он по-прежнему работоспособен, полон энергии, фантазии и оптимизма
.




     Издательство " DiaKon * ДиаКон" Инициатор проекта       Яремко А.Н.